Иеромонах Кирилл: Спастись молитвой
В нашей гостиной — иеромонах Кирилл, наместник Николо-Угрешского монастыря, ректор Николо-Угрешской духовной семинарии, доктор богословия. Мудрый батюшка и удивительный человек с огромным жизненным и пастырским опытом.
Следуя пушкинскому слову «Во дни печальные Великого поста…» – так писал Александр Сергеевич в «Отцах пустынниках». Почему печальные? О чем печаль?
— Великий пост — самый древний, связан он с воспоминанием о земной жизни Господа нашего Иисуса Христа: Его 40-дневный пост в пустыне, голгофские страдания, и, конечно же, воспоминания о Его воскресении. Весь пост предназначен для того, чтобы христианин приготовил себя к Светлой Пасхе Христовой. Печальные дни потому, что мы живем в мире, который опутан злом. И если бы в мире не было столько зла в душах людей, всего человечества в целом, то не понадобилась бы такая великая жертва. Жертва воплощенного Сына Божьего. Бог через пророков мог бы обратиться к человечеству и сказать: вот подправьте свое поведение в этом, подправьте в том, а так в целом вы — неплохие люди. А поскольку люди все стремятся к хорошему, но не справляются со злом, которое завоевывает ум и сердце, Сам Господь Бог, Сын Божий, пришел в мир, чтобы даровать благодатную силу, способную помочь нам — при условии согласия, соизволения — исправиться и преобразиться в духовное облагодатствованное состояние.
— А держать пост — это маленький подвиг?
— Можно и так сказать. Какие-то маленькие подвиги предлежат каждому из нас, и мы их совершаем. Родители — ради детей, помогая им в воспитании, обучении. Дети — ради родителей. Когда родители становятся престарелыми, за ними трудно ухаживать. Без подвига жизнь человека рано или поздно превратится в трагедию. Только через большой или малый труд мы можем сохранить и приумножить то, что нам дано.
— О гастрономической составляющей поста. Один мудрый батюшка сказал: «Да ешьте что хотите, только друг друга не ешьте…»
Я могу согласиться с этим, безусловно! Тут один из батюшек нашего монастыря прихожанам на днях сказал: приходил человек в монастырь, невоцерковленный человек, и сказал, что я всегда могу узнать, когда начинается пост, потому что мои воцерковленные сотрудники, а особенно сотрудницы, начинают много и часто спорить и скандалить. Они отмечают пост не увеличением взаимного терпения и добродетельного расположения друг к другу, а, скорей, наоборот, хотя соблюдают гастрономические предписания, но при этом забывают, что Богу нужно сердце человека.
Эта тема очень сложная. Нельзя сказать, что соблюдение или несоблюдение поста — то, что хочет Бог. Он хочет, чтобы человек познал свою немощь. Пока человек не начинает поститься, он не может познать себя: раздражительность и прочие свои немощи и грехи. Для каждого человека стоит задача — выбрать меру своего поста. Эта мера, о которой святой Василий Великий говорил: добро от зла отличается мерой. Допустим, человек пьет воду, все доктора говорят, что это очень полезно. Но если пить не два-три литра в день, а восемь, то становится уже вредно, — вымываются все полезные микроэлементы. И человек себя погубит.
— Что на столе в монастырской трапезной?
— В первую седмицу, в основном, — вареные овощи, хлеб, какие-то орешки, хумус. Мы смотрим на состояние здоровья монашествующего, что советуем и прихожанам. Если у человека больной кишечник, то безусловно, сухоядение будет обременять его, помешает даже основной цели поста, которое есть духовное сосредоточенность, изучение самого себя, Священного Писания, духовное делание. Когда человек начнет поститься чрезмерно для себя, он войдет в болезненное состояние, не сможет ни молиться, ни читать духовные книги, ни посещать богослужения. Или даже сможет, но через силу, через боль, через перенапряжение, а это будет отвлекать его от духовного делания. И я бы сказал, что лучше недобрать, чем перебрать.
Вырицкий приют
— Пост — это еще и добрые дела. Важно научиться их творить. Любить весь мир — это просто. А делать даже маленькое добро — сложно… У вас есть опыт больших добрых дел. Я читал, что вы со своим братом, тоже монахом, отцом Мефодием, в свое время стояли у истоков создания детского благотворительного фонда и приюта для детей. Расскажите, как все начиналось? Ваше дело сейчас живет?
— Началось это служение детям-инвалидам, когда мы были с братом преподавателями Санкт-Петербургской духовной академии. Оно началось с весьма малых дел. Наши студенты-семинаристы стали посещать один детский интернат. Мы понимали, что дети очень обделенные. И донести доброе слово до них — дело важное и даже священное… Понятно, что финансов у нас было очень мало. Студенты вообще имели очень мало денег, как преподаватели мы тоже получали совсем немного. Из этого родилась идея сделать фонд. Подключились студенты светских вузов, встретили одного богатого человека, который был нецерковный и к церкви относился с подозрением. Общались, постепенно он воцерковился и сказал: я могу помочь, давайте какой-то проект сделаем наш, православный. И возникла идея сделать центр опекунских семей. Не детский дом, а центр, где бы жили семьи, которые берут на опекунство детей и помогают дойти им до совершеннолетия. Это, конечно, милость Божия! И вот в поселке Вырица под Санкт-Петербургом, в Гатчинской епархии, сейчас находится этот центр приемных семей, в данное время там уже около сорока приемных детей, шесть семей. Некоторые воспитанники остаются и после совершеннолетия, помогая опекунам ухаживать за младшими. Проект развивается, и рядом, по благословению гатчинского епископа владыки Митрофана, начинает строиться женский монастырь, его сестры помогают воспитывать детей.
— Отец Кирилл, вашему благотворительному фонду доверяли деньги, это о многом говорит. Сейчас все стали осторожными, много проходимцев, мошенников…
Все строится на доверии, не на сиюминутном… В основном с нами люди, которые знают нас лично, моего брата и меня. Как раб Божий Андрей, о котором говорилось выше.КТО ТАКОЙ АНДРЕЙ? ГДЕ О НЕМ ГОВОРИЛОСЬ ВЫШЕ? Он потратил целое состояние, чтобы выкупить имение, построить дом для этих семей. Сам он тоже стал волонтером, принял одну из девочек в свою семью…. Все строится на доверии. Если есть какое-то лукавство, рано или поздно оно всплывает.
Брат
— Кстати, позвольте расспросить вас, как вы с родным братом-близнецом пришли к вере… Ведь вы в один день приняли монашеский постриг. Оба сейчас — доктора богословия. Как такое возможно? Божий промысел?
— Думаю, что да. По-другому не скажешь. Потому что мы были воспитаны в семье нецерковной. Наши родители в храм не ходили даже на Пасху. У нас была светская семья. Хорошая! Мы благодарим родителей за любовь, доброту, которую они передали нам в семейной атмосфере. Но воцерковление произошло постепенно. Не было никакой катастрофы. Разве что — в стране в связи с перестройкой. Рушился Советский Союз, и непонятно, что возникало. Мы с братом были студентами Санкт-Петербургского Политехнического университета, и наши преподаватели учили думать, все включались в дебаты, какой должна быть страна. Много что сложилось в этот калейдоскоп: и книги Федора Достоевского, и встреча с проповедниками, которые Евангелие подарили, и встреча с духовным отцом, который, слава Богу, жив. Это протоиерей Иоанн Миронов, ему 96 лет, один из старейших клириков Санкт-Петербургской епархии, да и, наверное, всей православной церкви. Мало кто в 96 служит, принимает людей… А еще поездка в Америку по обмену студентами. Попали в бойскаутский лагерь, наша пионерская советская система во многом была укоренена в бойскаутском опыте. Там не было ни одного неверующего человека. Для нас это был шок! 90-й год, мы жили в районе, где верующего надо было искать! Они были, но не говорили об этом прямо, это было не принято и даже опасно. А в бойскаутском лагере ни одного скаута, никто из их родителей не был атеистом. Причем, веры у всех разные были: католики, протестанты, иудеи, но ни одного неверующего!
— Вы же с братом на момент принятия монашества были уже кандидатами технических наук, вам светила перспектива работы за рубежом, возможно даже, блестящая научная карьера в США… Но вы отказались от этих мыслей и начали искать в жизни что-то иное…
— Ну, да. Окончание университета, учеба в аспирантуре, какие-то тектонические сдвиги в стране, размышления, для чего мы живем, какая мегаперспектива в жизни… Не сразу именно православие, смотрели на разные веры, но утвердились именно в православии.
— Имена равноапостольных Кирилла и Мефодия как-то сказываются на вашем монашеском служении?
— Думаю, да, в этом тоже промысел Божий. Изначально была идея удалиться в какой-то уединенный монастырь и там подвизаться, но Бог устроил, через духовного отца, через ректора СПб духовной академии, это был тогда епископ, а сейчас митрополит Петразоводский Константин… Это он выбрал для нас имена, указывая, что видит в нас призвание к служению в проповеди. И сейчас требуется живое слово о вере людям, которые не до конца понимают, что такое православие, что такое церковь.
— А где сейчас служит отец Мефодий?
— Отец Мефодий служит в Вырице Гатчинской епархии в храме иконы Казанской Божией матери, где находятся мощи преподобного Серафима Вырицкого.
— Часто встречаетесь?
-Нечасто, ввиду моих новых обязанностей. Но несколько раз в год видимся.
— Ваш брат-близнец, отец Мефодий, приезжал к вам в Николо-Угрешский монастырь? Вас, кстати, не путали прихожане и монашествующие?
— Приезжал. Ну, дело в том, что он ненадолго приезжал, не успели перепутать (смеется). Мы с возрастом становимся более различающимися, в детстве нас чаще путали.
Украинский вопрос
— О ситуации на Украине. Какие молитвы звучат сегодня в православных храмах, о чем они?
— Мы молимся о мире. Это молитва, благословленная нашим Святейшим патриархом. И мы молимся о мире в умах и сердцах человеческих. Общество раскалывается не только в Украине, но и России. Люди даже внутри одной семьи стали конфликтовать, занимая ту или другую сторону. И кроме того мы понимаем, военная операция — это насущная необходимость, без этого, по всей видимости, было невозможно. Многие не верят этому, считают, что это какая-то захватническая политика государства. Но мы твердо понимаем: наш президент — человек очень трезвый. Был даже случай, когда делегация украинских монахов посетила старца-молитвенника на Афоне, тогда еще несколько лет назад. Они спросили о ситуации в Европе, Украине, России. Этот старец сказал открыто: среди всех европейских правителей настоящий христианин только один, это президент Российской Федерации. И они были в шоке, потому что у них в Украине распространяется совершенно другая информация. Понятно, что в политике соблюдать все евангельские нормы невозможно, это говорил еще Святитель Филарет Московский. Мы молимся, чтобы жертв было как можно меньше и чтобы примирение произошло в умах и в сердцах. Хотя иногда это кажется почти невозможно. Но это чудо предсказано. Великий русский святой Серафим Саровский в свое время говорил, что Россия и близлежащие православные страны должны стать духовным поясом оборонным, который будет противодействовать силам антихриста в этом мире. Силы зла понимают эту опасность, духовную силу единства православных народов, именно поэтому многое направлено, чтобы разъединить и разрушить это единство. Это я видел еще раньше, на примере Сербии, будучи преподавателем Санкт-Петербургской духовной академии. У нас училось много сербов и представителей Боснии и Герцеговины, Черногории. И эти ребята рассказывали с болью о тех событиях, которые произошли у них. В том числе они показывали документальный фильм о событиях в Косово. И там были кадры, которые могут быть комментарием и к современным событиям. Идут албанцы и несут лозунги: НАТО — да, Россия — нет!
— Это экономическое противостояние?
— Я думаю, что не только экономическое, скорее — идеологическое. Потому что получается союз братских народов, единой веры, единого мировоззрения — кость в горле для людей, которые хотят построить мир по другим законам. Есть люди, которые хотят показать, что христианство ничего не принесло в этот мир. Желая приготовить пришествие в мир антихриста, они способны внедрить в человеческое сознание, что мы живем как скоты, не можем жить ни в мире, ни в целомудрии, ни в чистоте. Поэтому понимаешь, что в геополитике есть некие надэкономические цели.
— Для очень многих сегодняшнее противостояние двух славянских государств — это большая травма и личная трагедия. Ведь чуть ли не всех нас, как говорил президент, что-то связывает с Украиной: родственники, друзья, бывшие сослуживцы. Когда-нибудь (скорее бы уж!) все закончится. Как лечить душевные раны? Как заживлять сердца?
— Это самое сложное. Поэтому во время Великого поста мы призываем к усиленной молитве. Вот даже когда ссорятся два человека, иногда кажется невозможно простить друг друга, люди близкие остаются по разные стороны баррикад. И тогда мы приходим к тому, что нужна Божия помощь, молитва, не только, как произношение слов, но как некое внутреннее настроение. Рассуждая о геополитике, в которой правят какие-то закулисные силы, думаешь, почему именно православие, единство православных народов — кость в горле? А потому что именно православие больше всего говорит о любви, и не только теоретически, но и практически.
Многие серьезные люди говорят, что Украина сейчас — это разменная монета. Западные страны и Америка не являются настоящими друзьями Украины. Им важна Украина как поле борьбы с Россией. И наша задача так крепко молиться Богу, чтобы не оказаться вовлеченными в эти хитросплетенные манипуляции человеческим сознанием.
— Батюшки говорят, что в такой ситуации важно смирение. А смирение дается трудно. Можно ему научиться?
— Нужно научиться смирению. Корень этого слова мир. Это самая сложная задача нашей жизни. Но мы знаем же в Евангелии Христос — Спаситель сказал, что будут и болезни, и войны, и землетрясения — не ужасайтесь. Современный человек очень сильно заострен на том, чтобы думать и ощущать, что он достоин комфортной жизни. И если что-то, мешающее комфортной жизни, происходит, значит, кто-то виноват, какие-то плохие люди. Но мы же знаем, в Библии сказано — Господь говорит Адаму и Еве: «В поте лица вашего будете вкушать хлеб». Это пот не только физический, это пот умственного и духовного труда, когда человеку трудно умиротвориться, трудно напитаться мысленным, духовным «хлебом». Если он не занимается этим трудом, его постоянно посещает недовольство. Если он признает, что во всем промысел Божий, то только тогда он успокоится. Это не означает пассивной позиции, по мере сил мы должны быть социально активными, но эта позиция может быть продуктивной, когда мы находимся не в агрессивном состоянии.
Эпиграф вместо эпилога
— Помимо того, что вы — наместник Николо-Угрешского монастыря, вы еще и ректор Николо-Угрешской духовной семинарии. Преподаете? Какой предмет?
— Я преподаю христианскую антропологию. Это очень важный предмет. Святые отцы больше говорили о Боге. Но важно говорить о человеке.
— Чем дальше человек продвигается в будущее, тем пороков больше становится или меньше?
— Оптинские старцы говорили, что с ростом технического прогресса не будет наблюдаться роста нравственного, и зачастую будет даже обратное движение. К сожалению, мы видим это в современном мире.
— Ваши воспитанники — будущие пастыри, которые станут священниками, приходскими батюшками, монахами, возможно, архиереями. Им предстоит окормлять православную паству. Какой главный урок хотите преподать им?
— Прежде всего благоговейное отношение к людям, которые приходят в храм. Первая встреча со священником становится своего рода эпиграфом дальнейшего отношения к церкви, к богослужению. Если их первые шаги будут мягким сопровождением, то это залог того, что они и дальше останутся в храме Божием, передадут это детям, внукам.
Беседовал Дмитрий Боков