Воспитатели
В своей работе и болшевские, и николо-угрешские воспитатели опирались на три основных принципа перевоспитания бывших правонарушителей. Эти принципы были разработаны Матвеем Самойловичем Погребинским.
Еще в 1924 году, в один из весенних дней, военком гражданской войны был вызван к Ф. Дзержинскому, который сообщил ему о решении коллегии поручить именно Погребинскому организовать перевоспитание малолетних правонарушителей. Дзержинскому много раз приходилось наблюдать в ночной Москве горькие судьбы детей, и он предложил военкому организовать для них трудовые коммуны. Дзержинский аргументировал такое решение коллегии тем, что Погребинский знал молодежь, а главное — имел подход к ней.
Матвей Самойлович с большим пониманием отнесся к такому предложению и в течение короткого времени — двух-трех месяцев — провел большую подготовительную работу. Переодевшись в гражданскую одежду, по ночам отправлялся к «местам обитания» беспризорников с целью знакомства и изучения их жизни, познакомился с работой ряда детских учреждений, ему пришлось окунуться и в непривычную для себя педагогическую литературу. Все это, а также консультации с товарищами по работе, позволило ему наметить основные принципы перевоспитательной работы в трудкоммунах.
Эти принципы вытекали из более сложных задач, стоявших перед коммунами, по сравнению с моновскими учреждениями, детдомами, Красными городками, детскими колониями (например, такой, как была у А. Макаренко). Уж больно был разный «материал». Если в последних были преимущественно дети, то в трудкоммуны поступали правонарушители, имевшие за плечами по одной и даже нескольку судимостей. Погребинский настаивал, чтобы такие ребята прибывали в коммуну по своему желанию, без конвойной стражи. Матвей Самойлович весьма лаконично выразил суть первого принципа: «Хошь — живи, не хошь — уходи».
Суть второго принципа заключалась уже в самом названии коммуны — трудовая. Труд, прежде всего творческий, должен был стать главным воспитателем в коммуне, где каждый учится какому-нибудь ремеслу. Погребинский сознавал, что многие ребята, прошедшие «школу жизни» на улицах и вокзалах, в подъездах и тюрьмах не сразу расстанутся со своими прежними привычками, а потому будут неизбежными дисциплинарные проступки, мимо которых пройти нельзя.
И тут вступает в силу третий принцип — коллективной ответственности, когда все отвечают за каждого. Ответственность за совершенный проступок несли и коллектив, и сам коммунар. В зависимости от тяжести проступка совершивший его мог предстать на сцене клуба перед конфликтной комиссией или перед общим собранием, чего особенно боялись провинившиеся. Общественное мнение было наиболее действенным в искоренении пороков.
Болшевский поэт Павел Железнов в книге «Наставники и друзья» в главе «Три «Ч» так характеризует Погребинского: «…В 30-е годы эта трудкоммуна (Болшевская — прим. ред.) стала известна всему миру по кинофильму «Путевка в жизнь» (правда, многие кадры фильма, особенно его начало, снимались во 2-й трудкоммуне в Люберцах). Всем, кто смотрел «Путевку в жизнь», запомнился талантливо сыгранный Н. Баталовым организатор коммуны, человек в длинной шинели и шапке-кубанке. Но не все знают, что этот человек не выдумка сценаристов и режиссера, а навсегда памятный мне и моим друзьям юности чекист-дзержинец Матвей Погребинский.
Награжденный орденом Красного Знамени за борьбу с контрреволюцией, Погребинский не имел ни педагогического образования, ни опыта воспитательной работы. Но он обладал теми тремя качествами, которые Дзержинский считал необходимыми для работы в ЧК, тремя «Ч»: Честность, Чуткость, Чистоплотность…
Среднего роста, крепкого сложения, с небольшими усами на смуглом лице, он внешне лишь одеждой да обаятельной улыбкой походил на образ, созданный Баталовым. Но удивительно правдиво показан в «Путевке» его подход к «трудным» ребятам… Без оружия и охраны появлялся он в подвалах и на чердаках, где собирались оравы беспризорников. Не агитировал их, по-дружески делился своими мыслями и планами. Также разговаривал с попавшими под стражу. Главари, парни более умные и развитые, не до конца веря ему, решали посмотреть, что за коммуна? За ними шли остальные. Многие думали: «Поживем да удерем» и — не удирали. Может быть, потому, что их никто не удерживал…»
Взявшись за новое дело, Погребинский целиком посвятил себя ему. Для его успешного решения он с большой прозорливостью подбирал для работы воспитателями и управляющими людей, фанатично преданных делу перевоспитания «погибших душ». Одним из них был первый управляющий Николо-Угрешской трудкоммуной — Федор Григорьевич Мелихов.
Федор Мелихов волею судьбы проработал по три года в Болшевской и Николо-Угрешской трудкоммунах. В первой — с 1924 по 1927 год, в нашей — с 1927 по 1930 год. В результате многолетних исследований мне удалось установить, что на фотографии 1928 года вместе с Горьким и Кольцовым — группа ребят, прибывших из Болшева. С правой стороны, судя по ряду описаний Мелихова, это и есть он. Никто иной не мог водить по коммуне столь важных гостей. Судьба Мелихова сложилась трагично. «Органы» не простили ему пожара в Преображенском соборе, и он был отозван с работы. По отдельным сведениям, его должны были направить для работы в одну из коммун на Севере. Он уже готовился к поездке, но во время несчастного случая (поскользнулся на обледенелом асфальте) погиб.
Безусловно, Погребинскому и Мелихову принадлежала инициатива создания на Угреше первых производств: обувного, инкубаторного и кроватного. А также открытие небезызвестной скульптурной мастерской и изостудии Хотулева. Характер взаимоотношений болшевских и николо-угрешских коммунаров создает впечатление, что это была одна общая коммуна, где многое делалось сообща, исходя из целесообразности производств. Совместным было участие в спортивных соревнованиях, в проведении культурно-массовых мероприятий, в создании программ для театра народного творчества, а также в строительстве культурно-бытовых объектов. В том числе (на завершающем этапе) — создание комбинатов и на их базе поселков, которые вскоре должны были обрести статус подмосковных городов.
После отбытия из коммуны Мелихова, туда прибыл новый управляющий — Павел Степанович Перепелкин. Он проработал пять лет. За этот период коммуна №2 достигла больших успехов. О них читатель знает по многим ранее опубликованным очеркам. По прошествии пятилетнего периода он был также отозван и назначен для руководства всеми трудкоммунами страны, которых было около шестидесяти. С Перепелкиным мне удалось встретиться 19 августа 1978 года у нас в поселке, когда отмечались 100-летие со дня рождения Ф. Дзержинского и 50-летие трудкоммуны его имени. Встречи с коммунарами и воспитателями были теплыми. Кроме П. Перепелкина в гости прибыли Е. Руднев, С. Мучнов, П. Бойко, М. Щербаков и другие активисты коммуны. Они возложили цветы к памятнику Дзержинскому, поделились своими воспоминаниями о жизни в коммуне и встретились за братской трапезой в кафе «Восход».
Владимир МИТЮШКИН, из архива «УВ», 2000 год